Кот Барсик В прекрасном расположении духа, объевшись сметаны, кот Барсик вышел погулять
по карнизу балкона девятого этажа. Двигаясь поступательно, Барсик в конце
пути уперся головой в побелку стены. Тут он задумал развернуться, да не
удержался на узкой дощечке и стал медленно, но неотвратимо падать вниз.
Стороннему наблюдателю было видно, что свободное падение никак не входило в
планы кота, ибо тот, инстинктивно взмахнув лапами пару раз (что ему мало
помогло), закатил глаза и стал истошно орать, стремительно набирая скорость.
Несколькими этажами ниже покуривал на балконе дядя Федя, волею судеб
пересекая своей давно уже не кудрявой головой траекторию полета кота, греясь
на солнышке и время от времени сплевывая вниз на маляров, которые по долгу
службы находились в подвешенном состоянии в люльке у третьего этажа и
иносказательно материли дядю Федю. Привлеченный необычным звуком, дядя Федя
посмотрел вверх. Сверху, затмив собою солнце, приближалось что-то темное.
Через секунду он понял, что это что-то было не только темное, но и мягкое.
Барсик обхватил голову своего спасителя всеми имеющимися в наличии лапами и,
не переставая вопить, от радости выпустил когти. Дядя Федя радости кота не
разделил. Насмотревшись фильмов про пришельцев, он причислил свалившийся
сверху объект к разряду неопознанных летающих и от страха заорал еще громче,
чем Барсик. Своими отчаянными криками они привлекли внимание тусовавшихся на
скамейке во дворе старушек. "Срам-то какой!" - заключила одна из них, затем
плюнула и погрозила клюкой куда-то в сторону новостроек.
Через пару минут дядя Федя отодрал-таки от лица царапавшегося Барсика и,
раскрутив, швырнул пришельца туда, откуда тот явился, то есть вверх. Этажом
выше жил-поживал, да добро пропивал слесарь-водопроводчик Забулдыгин,
жестоко мучившийся по утрам синдромом хронического похмелья. Сидя на кухне и
поглядывая то на часы, то в окно, слесарь размышлял о жизни. В 10.01.,
напоминая своим поведением и ревом подбитый истребитель, вниз пролетел
соседский кот. В 10.03. соседский кот прилетел обратно, застыл на мгновение
в высшей точке траектории; расставив лапы в стороны, повертелся вокруг своей
оси, напомнив слесарю вертолет Ка-50 "Черная акула", и, не в силах совладать
ни с законами физики, ни тем более с законами аэродинамики, продолжил свое
падение. Забулдыгин твердо решил бросить пить.
Несчастный Барсик летел вниз, минуя этаж за этажом, и без приключений
добрался бы до земли, если бы ему на уровне третьего этажа не попались
маляры. Маляры не делали ничего предосудительного. Они красили дом,
прикрепив предостерегающую табличку к низу своей люльки, так что прохожий,
завернув за угол, сначала получал несколько капель зеленой, либо одну-две
более дорогой белой краски и только затем, задрав голову, читал: "Осторожно!
Малярные работы!"
Барсик, почти не разбрызгивая краску, рыбкой вошел в ведро (все судьи - 9
баллов). Удостоверившись, что жидкость в ведре хотя и белая, но не сметана,
кот постепенно начал выбираться наружу. Маляры слышали, как что-то ухнуло им
в краску. "Он в нас камнем кинулся", - сказал более опытный маляр и заглянул
в ведро. Камень необычной, напоминающей кошачью голову, формы всплыл на
поверхность и вдруг открыл глаза. От неожиданности более опытный маляр
выронил именную кисточку и со словами: "Изыди! Изыди!" толкнул ведро ногой.
Ведро, обернувшись в воздухе два раза (Барсик выбрался из него уже на первом
обороте), пришлось почти впору проходившему мимо гражданину, пожелавшему не
называть его фамилию, а ставший белым кот, едва коснувшись земли,
припустился бежать.
Распугав воробьев и голубей, он пересек клумбу и стал шустро карабкаться на
первую попавшуюся березу и карабкался по ней до тех пор, пока она не
кончилась.
А в тенечке под березой шел упорный поединок, играли в шахматы. Пенсионер
Тимохин по кличке гроссмейстер схватился в игре не на жизнь, а на бутылку
самогона с пенсионером Мироновым. Пронюхав о столь значительном призовом
фонде, тут же околачивался дворник и, видя, что поединок неоправданно
затянулся, ежеминутно советовал то Тимохину, то Миронову пожертвовать
ферзем. Сама же игра выдалась на редкость скучной, и падение Барсика с
березы на тридцать восьмом ходу ее весьма оживило. Побуксовав немного на
доске и расшвыряв фигуры, кот схватил зубами ферзя черных и бросился наутек
по направлению от шахматистов. Первым опомнился дворник, он схватил
табуретку и со страшным криком: "Отдай ферзя, гад!" запустил ее вослед
улепетывающему Барсику.
Статистика показывает, что коты очень легко уворачиваются от табуреток. По
данным Госкомстата, вероятность попасть табуреткой с двадцати шагов в
бегущего кота, либо кошку, практически равна нулю. В общем,
среднестатистический кот легко уходит от стула, другое дело - интеллигент
Скрипкин.
Трудно сказать, что подумал в этот момент Скрипкин, но крик: "Отдай ферзя,
гад!" и удар табуреткой по спине он явно принял на свой счет. Вздрогнув всем
телом, взмахнув при этом по-балетному руками и выронив сумку с продуктами,
он побежал к своему подъезду так быстро, как только мог, и даже еще быстрее.
Барсик, думая приятно провести время, незаметно юркнул в сумку с продуктами.
Интеллигент Скрипкин пулей понесся вверх по лестнице (хотя всегда
пользовался лифтом) и добежал до девятого этажа (хотя жил на четвертом).
Дворник, чувствуя, что как-то все нехорошо получилось, подобрал сумку и
решил отнести ее Скрипкину, загладив тем самым перед ним свою вину. Барсик,
ощутив, как его подняли и понесли, притворился мертвым, справедливо полагая,
что лошадь или ладью ему, может быть, и простили бы, но ферзя уж точно не
простят.
Дворник поднялся на четвертый этаж и позвонил в дверь, в этот момент кот,
притворявшийся до этого мертвым и не двигавшийся, для большего правдоподобия
стал изображать агонию. Сумка в руках дворника зловеще зашевелилась, приведя
того в неописуемый ужас. Кинув шевелящуюся сумку у двери, почетный труженик
метлы ударился в бега вниз по лестнице и об косяк на финише.
Подергавшись еще немного для приличия, Барсик прислушался: было тихо, самое
время приступать к трапезе. Выплюнув ферзя, кот с пониманием профессионала
принялся за колбасу.
Минут через двадцать интеллигент Скрипкин, отдышавшись за мусоропроводом на
девятом этаже, убедился, что погони нет, и спустился к себе домой. В
нескольких шагах от двери валялась его сумка, вымазанная внутри белой
краской. Уже в квартире Скрипкин произвел ревизию купленных продуктов. Им
было куплено: полкило колбасы, пакетик сметаны и два лимона, а осталось:
пакетик из-под сметаны, два лимона (один из них надкусан) и фигура для игры
в шахматы. Вне себя от злости на[censored]ганов, не только испортивших
продукты, но и надругавшихся над сумкой, Скрипкин вышел на балкон и выглянул
во двор. Во дворе играли в шахматы; черными - пенсионеры Тимохин и Миронов,
белыми - дворник, имевший до этого мало игровой практики и путавшийся в
фигурах. Тимохин передвинул заменявшую пропавшего ферзя перевернутую ладью,
а Миронов произнес: "Вам шах". "Вам мат!" - взвизгнул интеллигент Скрипкин и
запустил черно-белого ферзя из-за укрытия. Злополучный ферзь шлепнулся в
центр доски и разметал остальные фигуры в радиусе трех метров.
Страшный крик дворника: "Убью!" застал Барсика на крыше, куда тот забрался
пообсохнуть. Сохнуть было скучно, лапы прилипали к теплому гудрону, и кот
стал тереться правым боком об антенну, которую вчера целый день устанавливал
один из жильцов. Антенна благополучно упала. В поисках чего-нибудь, обо что
можно обтереться, горе-десантник, на сей раз по лестнице, спустился вниз и
вышел во двор. То, что надо висело на бельевой веревке - старый плед.
Барсик повис на пледе и стянул его на землю. Это безобразие видела хозяйка
пледа, живущая на восьмом этаже старуха, необщительная, злобная, но все же
не без некоторого шарма, придаваемого ей старческим маразмом. "Эва, чего
удумал", - сказала старуха и стала отпугивать кота криками "Кыш!" и "Шиш!",
но разве это могло напугать Барсика! Наоборот, он перевернулся на спину и
начал елозить по пледу. Старушенция принялась свистеть, но вместо свиста у
нее вышло непонятное шипение, то самое шипение, которое наводило соседей на
мысль, что выжившая из ума старуха где-то раздобыла змею. Не преуспев в
свисте, хозяйка пледа, подаренного ей еще на свадьбу, взяла швабру и,
размахнувшись насколько позволял радикулит, запустила ее с восьмого этажа.
Швабра, просвистев мимо маляров, воткнулась в землю в нескольких шагах от
Барсика, тот посмотрел вверх, затем резко подпрыгнул и сделал это вовремя:
вторая швабра глухо стукнула по пледу. "Ах ты, паразит, ах ты, окаянный", -
запричитала старуха, но окаянный паразит, по своему опыту зная, что у бабки
в наличии имелось всего две швабры, развалился даже в несколько неприличной
позе.
Насчет количества швабр Барсик был абсолютно прав, но он ничего не
подозревал об арсенале валенок. Ехидно улыбаясь в предвкушении мести, бабка
размяла руки, поделав вращательные движения, и дала залп тремя валенками
подряд. Все три валенка попали в цель, один из них даже в Барсика. Другой,
срикошетив от головы опытного маляра, застал врасплох его ученика, третий же
валенок плашмя ударил по спине дворника, который, надегустировавшись
призового самогона, устал от интеллектуальных игр и отдыхал неподалеку в
песочнице. Оба маляра выругались грязными словами, а дворник проснулся и
затянул песню. Барсик же дал деру. Бабка по случаю столь удачного броска
издала победный клич, подражая Тарзану.
Девятиклассник Петя привязал к велосипеду бульдога по кличке Наполеон, а сам
отлучился в магазин за хлебом. Наполеону было велено сидеть на месте, но
инстинкт, который пробудило в нем стремительное перемещение кота в
пространстве, был слишком силен. И вот они уже бежали трое: Барсик, Наполеон
и велосипед, последний бежал неохотно, о чем громко звенел.
Иван Иванович Сидоров вместе со своей дочуркой ходил купить ей что-нибудь
приятное ко дню рождения; счастливые, они возвращались домой. Дочка сжимала
в руке японскую игрушку "тамагоччи", а Иван Иванович нес на вытянутых руках
огромных размеров торт. Тут им дорогу пересек кот. Девочка крикнула папе:
"Осторожно, кошка!", а потом "Осторожно, собака!", на что Иван Иванович
благодушно ответил: "Да я вижу", затем зацепился за поводок Наполеона, но не
упал пока, а забалансировал тортом, подпрыгивая на одной ноге, и удержался
бы, если б не подоспел велосипед. Словно вражеский дзот накрыл собой Иван
Иванович только что купленный торт. Некоторым прохожим ситуация показалась
комичной и они засмеялись, но сделали это напрасно, поскольку Иван Иванович
мужчиной был крупным. Поднявшись, он не стал вдаваться в подробности, а
начал раздавать оплеухи направо и налево. Минут через десять он закончил
раздавать оплеухи и перешел на пинки. Больше всех досталось Стекляшкину,
который открыто возмущался и все хотел выяснить, по какому праву его пинают,
и девятикласснику Пете, прибежавшему на шум и поинтересовавшемуся у Иван
Ивановича во время короткой передышки, не видел ли тот его велосипед и
собаку.
Уже под вечер, устав от дневной суеты, кот Барсик поскреб лапой дверь родной
квартиры номер 35 на девятом этаже. Его впустили домой, и девочка Лена, к
которой он относился с почтением, потому что она обычно выпрашивала для него
у родителей сметану, только всплеснула руками: "Он на этот раз весь белый!".
Смирившись с тем, что в наказание его будут мыть, Барсик понуро опустил
голову. Через два часа, так и не отмытый, кот сидел на коленях у хозяйки,
которая гладила его и приговаривала: "Ну где же та был? Я переживала,
думала, ты разбился". Как хорошо и уютно было дома, Барсик тихонечко
мурлыкал от удовольствия и в благодарность за то, что его гладят, и думал:
"Почему некоторые люди такие добрые, а некоторые злые?"
Ночь спустилась на город, бережно укутав мягким покрывалом темноты улицы,
дома, деревья. Все спали, спал и герой нашего короткого рассказа,
свернувшись калачиком на подоконнике. На улице было спокойно, прохладно и
хорошо, и где-то в тишине изредка раздавалось стрекотание кузнечиков. Звезды
безмолвно перемигивались в вышине, а месяц глядел сверху на спящий город и
умилялся. Была тихая летняя ночь, а завтра... завтра будет новый день.
Держи 
